Читать книгу "Возвращение в Ивто - Анни Эрно"

ты решила.

Не могла бы ты прислать мне контакты Центра обучения методам активного воспитания? Хотя, возможно, у тебя его нет, ты ведь отправляла мне их буклет в прошлом году, и, кажется, я его тебе не вернула. Мне надо пройти стажировку на Пасху, чтобы получить диплом в 59-м.

Твоя

Анни

Ивто, 5–3–61

Darling,

Представь, в каком я замешательстве: ты написала, что я могу приехать 12 апреля, но это еще не скоро и к тому же это не воскресенье, так что ты, наверное, имела в виду 12 марта, следующее воскресенье? Я приеду в субботу около пяти и, если можно, останусь до утра понедельника — я бы тогда в восемь сразу поехала в Руан. Но это не так важно. Как же я рада, что увижусь с тобой, да и пора уже весне немного нас подбодрить — ты говоришь, что тебе всё безразлично, представляю, как это угнетает, а у меня вот перепады настроения: то безграничный восторг от жизни, то разочарование и тоска. Кстати, малышка Женевьева съехала из общежития, она больше не живет у монашек, у нее теперь своя комната, и она вовсю наслаждается свободой, флиртует направо и налево. Нас с Робертой поражает такое отсутствие воли. Ты скажешь, что флиртом меня не удивить, и Уильям тому доказательство. Но там всё кончено, и я жалею, что ввязалась в эту игру: все парни из меда жутко ветреные и думают только о своем удовольствии. Но на самом деле это не главное в моей жизни, и вообще, странная это штука, студенческая жизнь: сначала — свобода от чужих суждений, от работы, кажется, что можешь изменить мир, а потом шляешься по барам с друзьями, заводишь романы на одну ночь, пропадаешь на вечеринках… Кстати, Ночь химии удалась, но не для нас. Это был настоящий провал. Сначала я танцевала с Уильямом, и он пытался возобновить отношения (которые я прекратила из-за его измен в Ночь права), но я проявила железную стойкость и гордо дала ему отпор, вот только потом на меня напала жуткая тоска, и весь оставшийся вечер мы с Робертой и Женевьевой танцевали с какими-то страшненькими малолетками. В 5 утра мы с Робертой ушли сидеть на ступеньках на улице Гран-Пон и думать о Сене, которая текла совсем рядом, об уродстве и фальши — для нее праздник тоже был испорчен, потому что ее великая любовь, Режис Дювер, весь вечер танцевал у нее на виду, прекрасный, как Адонис, с двумя другими девушками. Потом, на рассвете, мы пошли по барам, и один шведский моряк подарил нам пачку сигарет, а какие-то парни на шикарном «ситроене» окликали нас из окна, и всё это время я была без чулок (они порвались) и в коротком платьице из тафты под пальто! Ну и ночка. На балу я видела Клодин Меррей (Роберта мне показала), она была с каким-то страшненьким и простоватым парнем, но, возможно, это просто мои домыслы. Я правда жутко хочу с тобой увидеться и понять, до чего я докатилась! Ну а ты как, тоже не фонтан? Скорее бы каникулы, но — увы и ах — сначала экзамены, а у тебя этот диплом в Британской палате…

Ну что ж, до субботы! Навечно твоя

Анни

(письмо без даты, от июня 1962-го)

Дорогая моя Мари-Клод,

Ну что же, в твой день рождения я, как обычно, желаю тебе, чтобы этот год, твой двадцать четвертый, был полон счастья. Такое ощущение, что дни рождения наступают всё чаще и чаще, это пугает. Но не будем о грустном! похоже, ты не в лучшем состоянии. А между тем погода стоит прекрасная, и кажется — вот она, настоящая жизнь. Знаешь, твои приступы уныния меня совершенно не пугают, они вовсе не психиатрического свойства! Мне кажется, я понимаю и чувствую, что они означают, но у меня нет «морального права» тебе об этом говорить, но когда (и если) я буду помолвлена, подобные приступы наступят и у меня. Я рада, что ты посмотрела «В прошлом году в Мариенбаде», это потрясающий фильм, который действительно превращает кино в «искусство», каким оно прежде не было. Я посмотрела его в понедельник, после экзамена, и хочу посмотреть еще раз. Тебе показалось, он слишком холодный? я думаю, так и должно быть: все-таки воспоминания, как и всё нереальное, всегда вызывают ощущение «отсутствия», а значит — одиночества, а значит — холодности. Теперь камера видит вещи не такими, какие они есть сами по себе, когда никто не смотрит: она видит их через персонажей. Эта полностью белая комната — комната воспоминаний, оторванная от всего, абсурдная; а когда герой смотрит, как героиня опускается на кровать, один и тот же кадр повторяется несколько раз, потому что когда мы вспоминаем что-то приятное, то мысленно воспроизводим несколько раз одно и то же движение. Не правда ли, напоминает стихотворение Верлена: «Забвенный мрак аллей обледенелых сейчас прорезали две тени белых. Из мертвых губ, подъяв недвижный взор, они вели беззвучный разговор»[10] и т. д.? И еще одно, тоже Верлена, «Спустя три года»? По-моему, совершенно не важно, действительно ли герой был любовником этой женщины в прошлом году. Тебе показалось, начало затянуто? Я думаю, очень важно создавать атмосферу постепенно — и этот коридор с барочным орнаментом, и вся эта история, которая через считанные секунды, вот еще чуть-чуть, и кончит умирать, отдалится и застынет далеко в прошлом — всё это восхитительно. Я рада, что тебе понравилось. Ладно, поговорим о другом. Итак, в оба воскресенья, 24-го июня и 1-го июля, я совершенно свободна, и в субботы, естественно, тоже, так что ты можешь приехать ко мне, или я к тебе, в какое-то из этих воскресений, а потом я уеду в Испанию, наверное, около 6-го. Напиши мне поскорее, чтобы определиться с датой, хорошо? Знаешь, насчет пойти куда-то потанцевать — я бы лучше уже в августе, because I have need my money for Spain, all right? Разве что в поход — и на этот раз возьмем с собой спиртовку. Я сейчас в каком-то странноватом состоянии, навалилась жуткая пустота, и делать мне нечего: я просто жду результатов, хотя мне кажется, что я провалила почти все экзамены. Даже не буду пытаться объяснить тебе тему сочинения, я тебе ее пришлю, но ты, думаю, представляешь, что там. Что касается филологии, то это просто ужас, и вдобавок я себя плохо чувствовала! В